В конце октября на кладбище мексиканского поселка Помуч на полуострове Юкатан приходят люди с кисточками, краской, тряпками и линейками. Они заботливо очищают от пыли и грязи могилы своих близких, красят фамильные склепы, подновляют памятные надписи. Это похоже на то, что православный люд делает на Пасху. Вот только мексиканцы, почистив памятники, открывают двери склепов и вытаскивают ящики с костями наружу.

Когда в США и Европе готовятся справлять Хеллоуин, в Помуче как раз начинается Ханаль Пишан - День мертвых. Оба праздника - про связь загробного мира и земного. Только западный праздник не всерьез - потому что в эту связь на современном Западе почти никто не верит, как и в сам загробный мир. А в Мексике всё всерьез.

Неоднозначный с точки зрения Запада обычай помученцев называют ритуалом, но ни массовости, ни драматизма, ни единообразия, присущего подобным культовым действам, в нем нет. Люди ухаживают за умершими родственниками, как за любимым сервизом: моют, чистят и полируют останки. Первые склепы на старом кладбище Помуча вскрывают за неделю до Ханаль Пишана. Редко когда одновременно здесь можно увидеть больше десятка семей. Очищение останков - это очень личный, интимный процесс.

НЕЛЕГКАЯ ЭТО РАБОТА

«Пойдем скорее, сейчас я буду “переодевать” еще одну сеньору», - зовет кладбищенский сторож и по совместительству могильщик Венансио Тус Чи. Не сразу найдя нужное место, он оборачивается и чертыхается вполголоса: «Родственнички, чтоб они были неладны!» С этим словами Венансио, на руке которого болтаются фальшивые золотые часы, а шея украшена золотой цепью, деловито взбирается на массивный склеп. Затем он осторожно извлекает из его недр приличных размеров деревянный ящик-оссуарий, наполненный человеческими костями. Пока он делает это, родственники покойной совещаются на языке майя и уже по-испански ясно дают понять, что им не нравится присутствие посторонних. Корреспонденту приходится отойти на приличное расстояние. Больше всех сложившейся ситуацией расстроен погребальных дел мастер. Ведь он вновь упускает возможность приличного, по местным меркам, приработка.

Впрочем, свои 40 песо (около $4) от владельцев безымянной крипты Венансио гарантированно получит. Очень многие майя-юкатеки, справляющие День мертвых, доверяют кропотливую процедуру очистки каждой косточки и самих склепов профессионалу. Родня вручает ему свежие салфетки, украшенные ручной вышивкой и именами мертвых, и пристально следит за процессом. Мужчины обсуждают с могильщиком свежие местные новости и слухи.

В это время на другом конце погоста раскладывает свои нехитрые инструменты Лоренсо Уиц Коош. Небольшое усилие, и вместительный ящик извлечен из склепа, вход в который расположен на уровне земли. Это останки отца Лоренсо, Мануэля Уиц Эуома. Индеец вычищает коробку от пыли, кладет в нее свежую расшитую тряпицу и принимается за самое главное: с каждой косточки он бережно смахивает пыль. Бедренные кости, ребра и позвонки аккуратно возвращаются в ящик. Затем очередь доходит до черепа и волос.

Лоренсо рассказывает, что помимо подготовки останков близких к Ханаль Пишану, который отмечается с 31 октября по 2 ноября, у обычая регулярно очищать кости есть и куда более важная цель. Индеец убежден, что именно таким образом можно сохранить мертвых родственников в идеальном состоянии ко второму пришествию Христа. Конечно, никаких гарантий воскрешения у нас нет и быть не может, соглашается Уиц Коош, но Господь разберется, кто был праведен, а кто грешен.

ГОРОД МЕРТВЫХ

Узкие «улочки», каменные конструкции разнообразных цветов, многие из склепов оборудованы решетками и замками. Кладбище Помуча - город в городе. Здешние крипты даже чем-то напоминают социальное жилье для малоимущих в крупных мексиканских городах. Считается, что практика вторичного погребения человеческих останков, распространенная помимо Помуча еще в целом ряде общин индейцев-юкатеков в штатах Кампече и Юкатан, имеет доиспанские корни.

Францисканский монах Диего де Ланда в книге «Сообщение о делах в Юкатане» (1566) описывает схожие обычаи. По словам Ланды, простые майя «погребали умерших внутри своих домов», а затем обычно покидали их. Что касается знатных индейцев, то их тела сжигались, пепел помещался в большие сосуды, над которыми возводились целые храмы. Имели место и более кощунственные, с точки зрения христианской картины мира, практики. «У сеньоров древнего рода Коком они [майя] отрубали головы, когда они умирали, и, сварив их, очищали от мяса; затем отпиливали заднюю половину темени, оставляя переднюю с челюстями и зубами. У этих половин черепов заменяли недостающее мясо особой смолой и делали их очень похожими на то, какими они были при жизни. Они держали их вместе со статуями с пеплом и все это хранили в молельнях своих домов, со своими идолами, с очень большим почтением и благоговением», - пишет Ланда.

С утверждением о древности этой традиции, впрочем, расходится один факт. На кладбище в Помуче нет покойников, ушедших в мир иной раньше второй половины XX в. И прояснить это странное обстоятельство у местных жителей не удалось. Народная память бывает бесконечно длинной, но бывает и удивительно короткой: достаточно трем поколениям прожить при каком-то обычае, и он уже воспринимается как многовековой. В конце концов, самовар и гармошка появились в России в XIX в., а матрешка - та вообще чуть ли не в начале XX.

Далеко не все помученцы выставляют кости родственников на всеобщее обозрение. Дочь Дельфины Кач де ла Сьерры, усопшей в 1980 г., и ее свекор моют похожее на русскую печь надгробие, увенчанное статуей распятого Христа. Они признаются, что по прошествии трех с половиной лет после похорон, как здесь водится, эксгумировали останки родственницы. Но оказалось, что мягкие ткани тела не разложились, а мумифицировались: перед смертью женщина тяжело болела и принимала множество лекарств, содержащих минеральные соли. Поэтому было решено скрыть ее от посторонних глаз и запечатать нишу с оссуарием.

Однако далеко не все склепы являются собственностью семей покойных. Семейная крипта здесь роскошь, и большинство помученцев арендуют бетонные ячейки, пока однажды не скопят денег, чтобы прийти сюда в канун Ханаль Пишана и поместить на стенке склепа рядом с именем усопшего слово «собственность».

ГОРОД ЖИВЫХ

В обычное время Помуч - царство сонных собак, неспешных велорикш на трициклах, обмякших в своих гамаках в полуденный зной обитателей домов с дверями нараспашку. Название городка переводится как «место, где жарят жаб».

В Помуче нет никакого градообразующего производства или древних руин, способных привлечь толпы туристов и деньги. Большинство местных жителей ездят работать или учиться за 40 км в город Кампече. Мужчины ежегодно отправляются на сезонные заработки - строить отели на всемирно известном курорте Канкун. Многие покидают родной городок навсегда. Он известен своими традиционными хлебобулочными изделиями, считающимися лучшими на полуострове Юкатан, и сладостями - явно не индейского происхождения.

Но 2 ноября - в кульминацию праздника - кладбище, украшенное свежими цветами, свечами и приношениями в нишах склепов, преображается. Жители Помуча приезжают сюда на велорикшах, и в тени раскидистого дерева, растущего прямо в центре погоста, местный священник проводит мессу. Официальная католическая церковь Мексики вынуждена терпеть множество неканонических культов и практик, и обычай помученцев еще не самый сомнительный из них. К тому же терпеть приходится не только церкви, но и государству.

Многие общества оказались в ситуации странной культурной раздвоенности. С одной стороны, они отказались от множества собственных традиций во имя ценностей личной свободы и прав малых социальных групп. С другой стороны, малые социальные группы - чаще всего малые коренные народы в составе больших современных наций - являются носителями традиций, порой ущемляющих эту самую личную свободу или нарушающих гражданское и уголовное право страны. Ведь статья о надругательстве над прахом усопших есть почти в каждом законодательстве.

Традиция, очень похожая на День мертвых в Помуче, есть и в молдавской части Румынии. Там тела покойных родственников выкапывали из могил по прошествии нескольких лет, чтобы по состоянию останков увидеть, кто попал в рай, а кто - нет. В выкапывании и гадании по трупам участвовали и местные священники. Впрочем, после прошлогоднего вступления Румынии в Евросоюз власти начали наступление на обычай: в этом году выкапывание, которое приходилось на канун Дня Всех Святых, т. е. все тот же Хеллоуин, не состоялось.

Но если бы эксгумацию практиковали представители малого народа, Евросоюз оказался бы в затруднительном положении. Как австралийские власти, которые терпят похожий обычай в поселке австралийских аборигенов.

СМЕРТЕЛЬНОЕ ТОЖЕ НЕ ВЕЧНО

Помученцы чувствуют угрозу их традиции, исходящую от современного мира. Старики боятся, что молодые майя, с каждым днем все более увлекающиеся компьютерными играми, голливудскими боевиками и предпочитающие традиционной народной музыке пошлый пуэрто-риканский рэггетон, не будут должным образом заботиться об их костях.

Древние боги, как они полагают, отвернулись от народа еще 500 лет назад, к Пресвятой Деве по поводу мощей несвятых обращаться неудобно. А потому индейцы просят заступничества у мирских сил. Инициативная группа местных жителей уже составила письмо в ЮНЕСКО с просьбой признать особый статус обычая.

Страхи местных жителей вполне обоснованны. Древние обычаи на юге Мексики, как и в других разбросанных по миру заповедниках традиционной культуры, постепенно исчезают. Например, в нескольких общинах майя в восточных районах Юкатана еще несколько десятилетий назад существовала не менее пугающая человека западной культуры практика. Когда кто-то умирал, его обмывали и воду затем использовали для приготовления одного из традиционных блюд юкатанской кухни - «рельено негро», или «чильмоле». Считалось, что, съедая это яство, члены общины помогали покойнику очиститься от грехов. Однако теперь мексиканские антропологи затрудняются даже сказать, сохранился ли где-либо этот обряд или нет.

Автор - корреспондент ИТАР-ТАСС

 обсудить на форуме