 Из полуразрушенного дома Фатимы в деревне Айташааб на юге Ливана торчит неразорвавшаяся израильская ракета. В последние недели такие неразорвавшиеся заряды взрывают саперы ливанской армии и китайские инженеры из войск ООН. Но к дому Фатимы они не решаются подступиться. Во-первых, хозяйке жалко того, что осталось от дома, а во-вторых, в уцелевшей половине ее родственники вновь открыли мясную лавку. «Вот так с бомбой и живем, - и старуха тычет кривым пальцем в крохотную красную табличку “danger mines”. - А здесь торгуем бараниной. И когда взлетим на воздух, сами не знаем».
 Энергичная старушка что есть сил бранит одновременно и ооновцев, и «Хезболлу». Первых - что никак не разминируют дом, вторых - что тянут с выплатой обещанной помощи: «Наобещали компенсацию в $10 000, так мы ее пока в глаза не видели. Вон в соседних деревнях некоторые получили, а у нас ничего».
От «Хезболлы» ни слуху ни духу, а ооновцы тут - и сконфуженно пытаются втолковать местным жителям о своих временных трудностях. «У нас на всех времени не хватает», - оправдывается Александр Иванко, официальный представитель UNIFIL (войск ООН в Ливане), пока единственный русский в их составе. «Этих ракет и снарядов по всему югу понатыкано. Только одних шариков от кластерных бомб может быть сто тысяч, а может миллион. Вот когда контингент расширится до запланированных 15 000 человек, должно стать попроще».
Пляжный десант
 Пока в Ливане только 5000 членов UNIFIL-2 - международных миротворческих сил, направленных ООН в Ливан после летней войны между «Хезболлой» и Израилем. Это уже в 2,5 раза больше, чем у беспомощного UNIFIL-1: 2000 солдат из стран третьего мира, которые стоят здесь с 1978 г., со времен гражданской войны в Ливане.
Но новому контингенту все еще очень далеко до заявленных 15 000 бойцов. И нынешние 5000 набрались с большим трудом. После одобрения резолюции 1701 СБ ООН предполагалось, что главной силой в миротворческом контингенте будут французы. Все-таки Ливан - их бывшая колония, и среди всех западных стран они громче всех ругали Израиль за вторжение. Франция обещала прислать 5000 военных, но потом заговорила о 200 инженерах и выставила условие: они приедут только после того, как на юге Ливана развернется ливанская армия и разоружит «Хезболлу». Ливанское правительство, наоборот, объявило, что пошлет армию на юг Ливана только вместе с ооновцами. А Израиль - что окончательно уйдет из Ливана только после того, как «Хезболлу» разоружит UNIFIL. Так очередная шумно разрекламированная миротворческая операция ООН быстро превращалась в посмешище. Лицо Европы взялась спасти Италия. Ее контингент должен был стать самым крупным - около 3000. За ними потянулись другие, и теперь секретариат Совбеза завален заявками от европейских стран. Даже французы исправились и направляют в Ливан 2000 человек.
Однако количество никак не хочет переходить в качество. С точки зрения ливанцев, задача войск ООН - защитить их от Израиля, с точки зрения Израиля - разоружить «Хезболлу». Но ни того ни другого ооновцы не делают. И с израильской армией, которая так и не оставляет окончательно в покое юг Ливана, и с «Хезболлой» ооновские миротворцы существуют почти что в параллельных мирах. Командиры иностранных контингентов справедливо полагают: если уж израильтяне, готовые ради разоружения «Хезболлы» почти на любые жертвы, с этой задачей не справились, то им, которые вовсе не собираются умирать на чужой войне, не стоит за нее даже браться.
Впрочем, с приходом UNIFIL-2 в Ливане все-таки кое-что изменилось. «Хезболла» предпочитает не рисковать и не выставляет бойцов напоказ. Хотя желтых флагов этой организации полно, людей в черной униформе «Хезболлы» на улицах стало гораздо меньше, чем месяц назад, а вооруженных и вовсе не видно.
 Прибытие итальянского контингента UNIFIL-2 обставили, как высадку в Нормандии, - только десантировались бойцы элитного батальона «Сан-Марко» не в тылу врага, а на городском пляже Тира. Жителей города до сих пор переполняют впечатления. Танки съезжали с десантных барж прямо на песок - под променад с приморскими закусочными и кофейнями. За ними по колено в воде шли солдаты в полной боевой выкладке и с автоматами наперевес. «Не могу сказать, что меня это напугало, но если честно, приятного мало. И лица у них были вовсе не приветливые», - ежится доктор Абет Шарафетдин, врач-анестезиолог местной больницы. «Я думаю, очень многие в тот момент испугались или по крайней мере задумались, как эти люди относятся к нам. Я не знаю, что им там рассказали про Ливан, но мне кажется, что мало хорошего».
Особенно старались навести шороху французы со своими тяжелыми танками, их рев можно было слышать по всей округе. «Одно дело - привычные патрули военных, а тут по улице ползет такая громадина, - кривится Абет. - Это фактически была демонстрация силы». Шарафетдин прав: новым силам ООН важно было подчеркнуть свое отличие от прежних миротворцев - беспомощных и безответных.
К «голубым каскам» ООН в Южном Ливане за 25 лет привыкли, как к части пейзажа. Первое время ооновские миротворцы еще пытались активно вмешаться в гражданский конфликт, но только до того, как террорист-смертник из «Хезболлы» в 1983 г. въехал на заминированном грузовике в ворота ооновской казармы в Бейруте (тогда погибли 240 американских и 60 французских солдат и офицеров). После этого западные военные ушли, а UNIFIL-1 с тех пор комплектовался преимущественно солдатами из стран третьего мира и превратился в миссию ни во что не вмешивающихся наблюдателей. Собственно, в последние годы ливанцы привыкли видеть не столько «голубые каски», сколько голубые чалмы индийских военных. Населением они воспринимаются даже не как солдаты, а как благотворительная организация. Доходило до того, что если «голубые чалмы» не слишком быстро реагировали на бытовые просьбы жителей, на них писали жалобы.
Девушкам нравится
 Теперь ливанцы пытаются распространить привычную манеру общения на боевой UNIFIL-2. «Многие обращаются за помощью, - рассказывает Александр Иванко. - Здесь, на юге, живут в основном люди небогатые. У кого корова подорвется на мине или на кассетной бомбе - лечить ее ведут к нам. У нас-то бесплатно. Так что в основном к нам тут хорошее отношение. Гражданский персонал вон без охраны и оружия ездит».
Итальянцы тоже не прочь скрасить неблагоприятное впечатление, произведенное тирским десантом. Батальон «Сан-Марко» - итальянский спецназ, повоевавший аж в самом Ираке, - расположился в Тибнине, где шли одни из самых ожесточенных наземных боев последней войны. Майор морской пехоты Массимо Гойо с удовольствием рассказывает о том, как они быстро установили контакт с местным населением: «Итальянцев здесь вообще любят. Во-первых, мы тоже средиземноморский народ, во-вторых, общительны, что очень нравится местным девушкам, а в-третьих, любим хорошо провести время, а значит, будем тратить деньги. А это важно для местных жителей». Итальянские солдаты даже не носят бронежилеты, чтобы показать свое миролюбие. То есть они, конечно, у них есть, но в машинах. А наденут они их, только если случится ЧП. ЧП, впрочем, пока не было. Александр Иванко рассказывает, что только один раз ооновский броневик закидали камнями.
У итальянских военных есть и еще одна задача - опровергнуть презрительную характеристику никудышных «вояк-макаронников», которую им выдали немецкие союзники по Второй мировой. Выглядят они вполне серьезно: подтянутые, хорошо экипированные, всем своим видом изображают решительность. «Хезболла» со своей стороны серьезных ребят из «Сан-Марко» тоже старается зря не провоцировать. Один из командиров согласился поделиться своими впечатлениями, правда, анонимно (миротворцам разрешено общаться с прессой без разрешения разве что на тему погоды): «Мы действительно почти не видели боевиков “Хезболлы”. Только в первые несколько дней [после нашего прибытия] они появлялись на улице. Бородатые ребята, одетые в черные джинсы и рубашки, разъезжали среди развалин на дорогих машинах. Оружия при них не было, но положительных эмоций они не вызывали, скажу я вам».
 Однако прямого ответа на вопрос, готовы ли итальянцы ради выполнения миротворческой миссии вступить в стычку с «Хезболлой», майор Гойо не дает: «Конечно, если в нас будут стрелять, мы ответим, но это же самооборона. В остальных случаях мы целиком полагаемся на ливанскую армию. Если они попросят оказать поддержку - мы поможем. А так - мы здесь в гостях».
Правда, в городке Накура, на побережье к югу от Тира, где со времен UNIFIL-1 располагается штаб миротворцев, на задачи нового контингента смотрят шире. «У командиров больше свободы, - убеждает Александр Иванко. - Они могут иногда даже не запрашивать центральное командование [на разрешение применить силу] - к примеру, если видят вооруженную группу людей, могут проверить, кто они и откуда у них оружие». Рядом со штаб-квартирой UNIFIL прямо возле высокого белого забора с черными буквами UN - желтый плакат, натянутый поперек дороги между двух кривых столбов. На нем надпись по-английски: «Это так ты понимаешь демократию, Кондолиза Райс»? Внизу подпись - «Хезболла». Срывать плакат ооновцы не собираются.
Парад победы
 Ливанские власти тоже не могут помешать «Хезболле» праздновать победу. И боятся, что боевики захотят получить все плоды этой победы в Бейруте. Джад Акхуи, активист прошлогодней кедровой революции и главный идеолог правящей партии «Движение 14 марта», сетует на то, что миротворцы не трогают «Хезболлу», которая теперь требует, чтобы правительство «Движения 14 марта» ушло в отставку: оно, якобы, не может восстановить страну так же, как не смогло ее защитить.
Впрочем, он признает, что и сейчас защитить страну от южного соседа кроме «Хезболлы» и некому. Уж UNIFILточно не по этой части: «Израильские войска в одной из южных деревень в течение нескольких часов проверяли документы у местных жителей и допрашивали, не видели ли они здесь боевиков. Все это происходило на глазах у ооновцев».
Неделю назад «Хезболла» уже продемонстрировала свою силу в столице. Таких пробок Бейрут не видел с момента окончания войны, когда беженцы возвращались к своим домам на юге Ливана. Только теперь дороги были забиты на полосе движения в сторону Бейрута: жители юга ехали на митинг победы. Митинг с выступлением Насраллы рекламировали, как концерт Мадонны: видеороликами по телевидению и огромными билбордами вдоль главной автотрассы. «Божественная победа!» - гласили плакаты на английском, французском и арабском языках.
 Чем ближе пробираешься к шиитскому району Бейрута Аль-Дахия, тем гуще поток машин. Повсюду вооруженная автоматами полиция, а в глазах рябит от фирменного желтого цвета «победителей»: майки, флаги, бейсболки, повязки на рукавах. В самом центре Дахии активисты «Хезболлы» за два дня расчистили от развалин площадку под митинг. Здесь уже нет вооруженных до зубов полицейских, а за порядком следят бородатые люди, одетые во все черное, за исключением неизменной желтой бейсболки. Все они безоружны, на поясе болтается рация, недовольно шипящая и время от времени гавкающая какие-то команды на арабском.
За несколькими плотными кордонами из огромных самосвалов, объехать которые можно, только выполнив «змейку», на краю площади водрузили огромную сцену. На разогреве - живой оркестр, который исполняет патриотические песни. Толпа колышется в такт музыке.
Вдруг кто-то выдохнул: «Смотрите, Насралла!» По площади проходит судорога, люди рвутся к сцене. Бородачи в черном, отвечающие за безопасность мероприятия, сдерживают их натиск. Огромный экран продолжает показывать прибывающих гостей, и толпа успокаивается. Только одного из манифестантов - молодого парня лет 25 - продолжает бить настоящая истерика. Отчаянно выкрикивая имя Насраллы, он сначала начинает неистово прыгать на месте, потом падает на землю и катается в пыли. «Я готов целовать его ноги! Все “Движение 14 марта” не стоит даже пыли на обуви Насраллы!» - сипит сорванным голосом обезумевший ливанец. Окружающие не обращают на него ни малейшего внимания. Их взоры устремлены на экран, где вот-вот должен появиться тот, кого все так ждали много месяцев.
 Шейх Насралла появился на трибуне с часовым опозданием. Сама трибуна выглядит как амбразура - она со всех сторон закрыта толстым бронированным стеклом. Вокруг - телохранители в напряженных позах.
Накануне митинга в Ливане всерьез обсуждали возможность покушения израильских военных на шейха. Все ожидали, что по соображениям безопасности его обращение постараются сократить до минимума - 10, максимум 15 минут. Но Насралла говорил больше часа, ему явно нравилось чувствовать реакцию публики, которая не скупилась на эмоции.
Насралла говорил деловито, со вкусом и без бумажки. «Сегодня мы празднуем историческую и стратегическую победу», - вещал шейх, то и дело поправляя чалму, которая норовила соскочить с его головы. - И это несмотря на то, что нам противостояла сильнейшая армия Ближнего Востока». Произнеся очередную длинную тираду, после имени Кондолизы Райс он специально сделал паузу. «У-у-у!» - с негодованием отозвалась толпа. «Джордж Буш…» - вновь начал Насралла, и толпа опять негодующе загудела и затопала.
«Хасан Насралла бессмертен, - со знанием дела заявил мне один из участников митинга, Хамди Салям. Родом он из Белтиш Бейля, небольшой деревушки на самой границе с Израилем, и специально пришел в Бейрут пешком, чтобы увидеть своего кумира. - Если он погибнет, от Тель-Авива не останется камня на камне. Вы слышали, что говорил Насралла? У нас этих ракет осталось больше 20 000!»
 Кроме Израиля, сторонники «Хезболлы» причисляют к врагам нынешнее ливанское правительство. «Вы поняли, что кричал тот человек про “Движение 14 марта”? - продолжил политинформацию Салям. - Они проиграли эту войну, а мы выиграли. Какое же они правительство, если они не могут защитить своих граждан!»
«Правящие сейчас в Ливане силы не могут больше оставаться у власти, - тут же подтвердил с трибуны его слова шейх Насралла. - Мы не сложим оружия, пока государство не станет достаточно сильным, чтобы самостоятельно обеспечить безопасность от израильской угрозы». Сделать это, по мнению лидера «Хезболлы», не смогут и войска ООН, которые вообще не слишком-то и нужны. «Ни одна армия мира не сможет разоружить “Хезболлу”, потому что это оружие принадлежит не только “Хезболле”, но и всему Ливану», - напутствовал ооновцев Насралла.
Впрочем, Насралла тут же намекнул, что ссориться с ООН «Хезболла» пока не собирается - для нее главное, чтобы ее не трогали. «Сама “Хезболла” истощена, - объясняет доктор Шарафетдин из Тира. - Да и люди сейчас поддерживают ее больше потому, что ждут компенсаций за свои разрушенные дома. Так что “Хезболле” сейчас, чтобы набрать очки, нужно действовать не автоматами и ракетами, а банковскими счетами».
 Судя по всему, благотворительность боевиков распространяется пока только на своих. Кания - мать целого семейства - получила ту самую компенсацию в $10 000. Дом отстраивать не стала: вместе с мужем, дочкой и ее тремя детьми она по-прежнему живет в уцелевшей школе. В ближайшее время хочет снять квартиру. «Нам повезло: “Хезболла” одним из первых нам заплатила. Причем сказали, что это только первая часть, чтобы арендовать жилье. А дом нам просто бесплатно восстановят», - взахлеб рассказывает Кания. Услышав вопрос, где муж дочки, Кания замолкает. Переводчик шепотом поясняет: он один из боевиков «Хезболлы».
 обсудить на форуме
|
